Липилина Н.О. О, простите, педагогике в высшей школе [Электронный ресурс] // RU Public History: Портал публичной истории. - Режим доступа : http://www.rupublichistory.ru/autors/pages/blog_natalia_lipilina/pedagogy.html

О, простите, педагогике в высшей школе

Современная педагогика

Не в виде аннотации, а как набор информационных поводов, которые, вызвав у меня противоречивые эмоции, привели к появлению этого текста. Думаю, список стоит начать с бурного обсуждения рейтинга скучных курсов, которые анонимно составили студенты Вышки, продолжить методическими страданиями преподаватели по поводу необходимости писать новые рабочие программы дисциплин, а закончить вопросом: действительно ли из Москвы лучше видно, как жить и что думать жителям остальных 99,9% этой страны.



На днях я была свидетелем занятного диалога о том, наука ли философия. Аргументы были разнообразными, но больше всего запомнилось обвинение философии в потере своего предмета исследования. Однако та же судьба постигла и другие гуманитарные науки: психология больше не изучает душу, социология — общество и т.д. Усугубляется все попыткой на английский манер делить дисциплины на science (под которым подразумеваются естественно-научные дисциплины), technology и art. При перенесении на российскую почву, такая классификация сталкивается с проблемами. Российская система наук выстроена по немецкому образцу, и названия классов систематизации несут существенную смысловую нагрузку. С одной стороны, это очень по-постмодернистки - засунуть историю с экономикой в искусство. Отношение в России к тому, что мы зовём «наука», «научное знание» будет одно, к тому, что назовём «искусством» — другое.

Популярная статья по экономике, подписанная «экономист» воспринимается не так, как подписанная «мастер искусств». Не спорю, что для Англии и стран, где такое же деление на «жанры» существует давно, подобная систематизация воспринимается естественной, однако перенос ее на иную культурную и языковую почву существенно понижает статус такой работы. Границы между научным, паранаучным и псевдонаучным знанием, и без того неоднозначные, при таком подходе исчезают вообще. В таком случае на одну доску как равные фигуры можно поставить и профессора Б. Рыбакова, и Э. Мулдашева.

Я постоянно ощущаю двойные стандарты. С одной стороны, сложно найти гуманитария в вузе, который бы не хвалил с энтузиазмом М. Фуко и Ж. Деррида, восхищаясь глубинными силами языка в сознании и полётом деконструктивисткой мысли. С другой, почти все уверены в том, что им и только им надо платить зарплату на кафедре, а никого более подпускать к преподаванию нельзя. Единицы могут объяснить, зачем они нужны тут и что именно они изучают так, чтобы было просто и понятно. Ведь если гуманитарные науки, это не науки, а такой вид искусств под названием «гуманитаристика», в котором закономерности, которые искали до них, теряют свою роль и смысл, то тогда любой, обладающий уверенностью, что он имеет знание о предмете, должен быть одного с ними статуса. Любой «профессор РАЕН» из официального списка РАН по псведонаучным учениям должен получить свою кафедру в вузе. Подобное утверждение не такое уж бредовое. Сейчас в школу активно приникает РПЦ и ислам, а через учебники — паранаучные учения. Квалификация преподавателей очень разная. Я знаю учителей биологии, которые вполне серьезно давали детям при подготовке к занятиям смотреть видео о пришельцах и титанах как предках человека; учителей истории, которые давали хронологию А. Фоменко как одну из научных и т.д. На фоне резкого снижения финансирования науки, падения престижа учёного, нежелания вузовский преподавателей заниматься популяризацией науки, вот этот гуманитарный декаданс закладывает ментальную мину под все здание науки в России.

Говорить о зыбкости и противоречивости со студентами можно тогда, когда они усвоили основной материал и в теории, и на практике. Тогда, чтобы из числа студентов выделить тех, кто может и хочет заниматься саморазвитием и наукой, надо начинать говорить о том, какие есть научные споры вокруг каких-то тем. В случае, когда мы ломаем эту логическую схему усвоения материала, мы получаем студентов, которые усвоят только то, что нет никаких законов и правил, ничего нигде не понятно, а чтобы получить оценку на экзамене или зачёт, надо просто заучить как таблицу умножения то, что нравится лектору. И вот тут начинается педагогическая катастрофа! Мы хотим развития критического мышления у студeнтов, умения вести дискуссию, выдвигать тезисы и доказывать их. А что мы получаем на практике? Совсем не это! В этот момент начинаются бесчисленные разговоры менторским тоном о том, как тупо и глупо современное поколение, как они ограниченны и не читают книг, у них нет единого культурно стандарта. Не студент плох в том, что он не знает предмет на твоём уровне, а ты как преподаватель, потому что-что ты слабый педагог. Говорить с неподготовленными студентами также и о том же, как с коллегами на узко-тематической конференции, это пусть в интеллектуальный тупик. Преподаватель (чаще всего) отлично понимает грань между научным знанием по своему узкому предмету и ненаучным, а вот студенту он инструментов для такой интерпретации не даёт. И мне кажется, даже не все педагоги осознают, что это необходимо.



В первом варианте я закончила текст словами «В общем, все плохо». Поразмыслив немного над написанным, я пришла к выводу, что не все так катастрофично. Мне кажется, более комфортной коммуникации со студентами, стоит:

  • - во-первых, смириться с тем, что в этом меняющемся мире ваша новая реальность - это не знать всего в своей дисциплине и тем более в смежных областях;
  • - во-вторых, учиться быстро анализировать новое и быть готовым признавать, что это новое существует и объем его увеличивается. И студентов оценивать по совокупности их способности схватывать новое и усидчивости в освоении базовых знаний по дисциплине;
  • - в-третьих, вы – как преподаватель должны учить студентов ориентироваться потоке информации по вашей дисциплине, помогать решать задачи в условиях неполноты данных.

Некоторые коллеги в высшей школе, если утрировать, все ещё выступают с позиции средневекового университетского лектора, который «читает книгу» и именно этим его курс и ограничивается. Логика, анализ, критическое мышление и отработка навыков – вот важные вещи для любого курса. Мне кажется, что неплохо бы и понимать, какую практическую пользу может принести читаемый курс, помимо общих слов о расширении кругозора. В этом плане мне очень нравится серия анимационных видео «расскажи о своём исследовании за несколько минут, чтобы это было понятно всем» (1) или конкурс «станцуй свою диссертацию» (2). Я ни в коем случае не предлагаю вводить подобное как лекарство для высшей школы на российской почве. Толку все равно будет не больше, чем от подорожника при переломе, но знакомство с таким опытом, мне кажется, будет полезным!

P.S. И да, если вам не нравится ответ студента, может вы просто не хотите слышать аргументы или же судите о проблеме исходя из иного набора фактов, чем он?



Ссылки